В Московском окружном военном суде коллегия присяжных заседателей под крики «Браво!» вынесла оправдательный вердикт обвиняемым в убийстве Анны Политковской.
Присяжные сочли недоказанной вину всех подсудимых — как бывшего сотрудника МВД Сергея Хаджикурбанова, обвиняемого в организации убийства журналистки, так и братьев Джабраила и Ибрагима Махмудовых, обвиняемых в непосредственной причастности к убийству. Оправдан и экс-сотрудник ФСБ Павел Рягузов.
Представитель потерпевших Карина Москаленко призвала уважать вердикт присяжных, однако выразила свое недовольство проведенным следствием. «Нам нужен настоящий убийца, и мы этого добьемся», — сказала она в эфире «Эхо Москвы».
Председательствующий на процессе судья Евгений Зубов поблагодарил присяжных за их работу. После чего они покинули зал судебного заседания. Затем судья ненадолго удалился для принятия решения об изменении подсудимым меры пресечения, после чего решил: четверо обвиняемых должны быть освобождены из-под стражи. Зубов также постановил обязать подсудимых явиться на судебное заседание 20 февраля для обсуждения последствий вердикта присяжных.
В вердикте присяжные сочли недоказанным обвинение Ибрагима и Джабраила Махмудовых в причастности к убийству, а Сергея Хаджикурбанова — в его организации и в том, что он якобы приобрел пистолет, хранил его и передал непосредственному убийце. Также присяжные сочли недоказанной вину Хаджикурбанова и Павла Рягузова по эпизоду о превышении должностных полномочий и вымогательстве.
Один из оправданных, Джабраил Махмудов, пожелал расследовавшему дело следователю Петросу Гарибяну найти настоящих преступников. «Для меня очень важно узнать, кто совершил убийство», — сказал Махмудов.
Он подчеркнул, что надеялся на оправдательное решение присяжных. «Мы знаем, что, скорее всего, его (вердикт) будут обжаловать, но все видели, что у них нет никаких доказательств», — сказал оправданный. «Я не собираюсь бегать и скрываться от следствия, и я собираюсь предупредить об этом следователя Гарибяна», — добавил он.
На вынесение вердикта присяжным понадобилось около 2 часов — это значит, что их мнение о невиновности подсудимых было единодушным. Напомним, присяжным предстояло ответить на 20 вопросов. 7 из них касаются эпизода превышения должностных полномочий и вымогательства, 13 относятся непосредственно к убийству.
Адвокат обвиняемых Мурад Мусаев заявил, что все его подопечные будут через суд требовать компенсацию за уголовное преследование.
«Такой иск обязательно будет заявлен, потому что этих ребят долго держали за решеткой, ни за что — ни про что истязали», — сказал Мусаев. Оправдательный вердикт он назвал «торжеством справедливости», однако отметил, что велика вероятность того, что он будет отменен в кассационных инстанциях.
«Этот вердикт — в российском суде. Это значит, велика вероятность, что он будет отменен в кассационной инстанции. Мы надеемся, что этого не случится, но уже готовимся к повторному слушанию», — сказал Мусаев.
Со своей стороны адвокат другого фигуранта уголовного дела, бывшего подполковника ФСБ Павла Рягузова, Валерий Черников сказал, что его подзащитный также не останется безучастным к иску о компенсации. «Были затронуты честь и деловая репутация Рягузова», — пояснил адвокат.
Психологический аспект: как прошло освобождение
Когда конвойная служба освободила подсудимых, первым делом братья Махмудовы бросились к своей матери, а затем и к отцу. Напомним, отец — — Руслан Махмудов — на прошлой неделе был госпитализирован в больницу с инфарктом. Несмотря на то, что Р.Махмудову был предписан больничный режим, он все же приехал в суд в четверг, отпросившись у врача. Адвокат Мурад Мусаев отметил в интервью «Эхо Москвы», что ему четыре дня назад сделали операцию — аорта-коронарное шунтирование.
Выходя из здания суда, Ибрагим и Джабраил Махмудовы сказали журналистам, что сейчас чувствуют свободу. «Мы рады, и спасибо всем за поддержку», — сказал Ибрагим Махмудов и добавил, что первым делом пойдет молиться.
Что касается коллегии присяжных, то после оглашения оправдательного вердикта судья Евгений Зубов поблагодарил их, и затем присяжные начали покидать зал суда под аплодисменты подсудимых, их родных и близких. «Браво! Спасибо!», — кричали подсудимые.
Коллегия провела в совещательной комнате менее трех часов, что изначально говорило о единодушном мнении присяжных относительно невиновности подсудимых.
Главред «Новой газеты»: главное расследование впереди
Главный редактор «Новой газеты» Дмитрий Муратов заявил, что дело об убийстве Анны Политковской после оправдательного вердикта присяжных в МОВС трем обвиняемым не заканчивается.
«Еще раньше я согласился бы с любым решением присяжных, потому что с самого начала они зарекомендовали себя очень грамотными, серьезными людьми», — сказал Муратов, которого цитирует «Интерфакс».
«Хочу отметить, что на этом ничего не заканчивается, и главное расследование впереди», — подчеркнул главред «Новой газеты», комментируя вердикт.
В свою очередь, правозащитники пеняют органам за недостатки в работе. «Сейчас мы имеем дело с ситуацией, когда после долгого следствия и судебного процесса никто из причастных к этому убийству не несет наказание. Это абсолютно неприемлемо. Мы говорим об абсолютном отсутствии правосудия по делу, которое потрясло мир», — заявила заместитель главы московского бюро Human Rights Watch Татьяна Локшина.
«С момента убийства Политковской прошло более двух лет. Семье погибшей, ее друзьям и коллегам было многократно обещано эффективное расследование. В последнее время уже было понятно, что ничего подобного не произошло, и в зале суда в любом случае не находились ни исполнитель убийства, ни те, кто преступление заказал», — сказала она.
«Я не знаю, виновны ли те, кого сегодня оправдал суд присяжных, или они не виновны. Но очевидно одно — следствие не доказало их вину», — сказал, в свою очередь, «Интерфаксу» лидер движения «За права человека» Лев Пономарев.
«Общество должно принять вердикт присяжных. Сейчас у нас это самая справедливая форма правосудия», — считает Пономарев.
Председатель Союза журналистов России Всеволод Богданов также заявил о некачественном расследовании преступления. «Это уровень следствия, которое ведется по поводу убийств журналистов. Следствие признано несостоятельным, решения в результате не принято», — сказал Богданов, слова которого приводит РИА «Новости».
«Весь мир ждет, весь земной шар ждет, чем закончится это следствие, как государство отреагирует, а в результате, извините меня, пшик. Я очень переживаю по этому поводу», — отметил он.
«Я жажду справедливости и переживаю, что мое государство выглядит таким образом в глазах мирового сообщества, что нет расследований, нет правовой защиты и такое отношение к моей журналистской профессии», — добавил Богданов.
Генпрокуратура будет обжаловать приговор
Генпрокуратура РФ обжалует оправдательный приговор по делу об убийстве журналистки Анны Политковской, сообщает РИА «Новости» со ссылкой на гособвинителя Юлию Сафину. «Естественно, мы обратимся в кассационную инстанцию с жалобой в связи с нарушениями, допущенными в ходе разбирательства», — сказала обвинитель после оглашения вердикта присяжных.
По словам Сафиной, сторона обвинения практически на каждом заседании поднимала вопросы о нарушении закона в ходе слушаний. «Однако надо дождаться еще приговора, получить его копию и копию протоколов судебных заседаний, а уже потом принимать решения», — сказала она. Согласно УПК, приговор может быть обжалован в десятидневный срок после его оглашения.
Анна Политковская была убита 7 октября 2006 года в подъезде дома на Лесной улице, где она снимала квартиру. Обвинение в убийстве журналистки предъявлено троим фигурантам: Сергею Хаджикурбанову и братьям Джабраилу и Ибрагиму Махмудовым. Еще одному фигуранту, бывшему подполковнику ФСБ Павлу Рягузову, предъявлено обвинение в совершении ранее совместно с Хаджикурбановым преступлений, предусмотренных ст. 286 («Превышение должностных полномочий») и 163 УК РФ («Вымогательство»).
На основе действующего уголовно-процессуального законодательства РФ и практики его применения проанализировать проблемы осуществления осужденным права апелляционного обжалования приговора, постановленного судом с участием присяжных заседателей, и определить роль адвоката-защитника в реализации указанного права. Методология: Использовались диалектический, логический, системный, формально-юридический методы. Результаты: В статье делается вывод о том, что специфика апелляционного обжалования приговоров суда с участием присяжных заседателей предопределена порядком рассмотрения уголовного дела этим составом суда, особым механизмом вынесения им приговора и учитывает смешанный характер института апелляции, который содержит в себе ряд кассационных черт. Автор обращает внимание на то, что именно от волеизъявления обвиняемого зависит возможность рассмотрения уголовного дела в составе председательствующего судьи и коллегии присяжных заседателей, в связи с чем сторона защиты должна быть не только максимально подготовлена к самой процедуре рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, но и иметь четкое представление о последствиях вынесения этим судом приговора, в частности, о законодательном запрете его апелляционного обжалования с точки зрения обоснованности.
В статье отмечается значимая роль адвоката-защитника в реализации права осужденного на апелляционное обжалование приговора, постановленного на основе вердикта присяжных заседателей, показана важность составления адвокатом качественной, глубоко мотивированной и основанной на требованиях закона апелляционной жалобы на указанный приговор, а вместе с тем приводятся типичные примеры допускаемых со стороны адвокатов-защитников нарушений пределов апелляционного обжалования приговоров суда присяжных. Новизна/оригинальность/ценность: Статья имеет определенную научную ценность и практическую значимость, поскольку в контексте рассмотрения права осужденного на апелляционное обжалование приговора суда присяжных акцентирует внимание на важной роли адвоката-защитника в реализации этого права, а также содержит обобщения, позволившие сформулировать выводы о несовершенстве адвокатской и судебной практики. Ключевые слова: апелляция, право апелляционного обжалования, приговор, суд присяжных, вердикт, осужденный, адвокат-защитник. Согласно ст. 317, 389.27 УПК РФ приговор суда с участием присяжных заседателей не подлежит апелляционному обжалованию и пересмотру по основанию, предусмотренному п. 1 ч. 1 ст. 389.15 УПК РФ, т. е. ввиду несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, установленным судом первой инстанции. Законодательное определение таких границ апелляционного обжалования обусловлено правовой природой института суда присяжных и механизмом вынесения этим судом актов правосудия. Поскольку вердикт присяжных заседателей в отрыве от приговора, постановленного на его основе, не подлежит проверке в апелляционном порядке (что отражает сущность судопроизводства с участием присяжных заседателей), указанные пределы призваны не допустить вмешательства профессиональных судей в прерогативы коллегии присяжных заседателей и при пересмотре судебных решений в апелляционном порядке. Учитывая то, что выбор состава суда с участием присяжных заседателей в соответствии с правилами подсудности зависит от волеизъявления обвиняемого (п. 2 ч. 2 ст. 30 УПК РФ), именно для стороны защиты является важным четкое представление о пределах апелляционного обжалования приговора, постановленного на основе вердикта коллегии присяжных заседателей.
Изначальное (еще на стадии предварительного расследования) отсутствие понимания обвиняемыми последствий вынесения приговора с участием присяжных заседателей, в том числе границ апелляционного обжалования такого приговора, на практике приводит к тому, что от осужденных в суд апелляционной инстанции поступает немало апелляционных жалоб с постановкой вопроса о необоснованности приговора. Когда же по таким апелляционным жалобам приговор суда присяжных оставляется без изменения, исходя из ст. 317, 389.27 УПК РФ, осужденные зачастую сетуют на формальный подход суда апелляционной инстанции к рассмотрению их жалоб. Между тем этот формальный подход обусловлен законодательными запретами, о которых обвиняемый должен быть осведомлен заблаговременно. По данным изученной практики, приходим к выводу о том, что возложенная, исходя из п. 1 ч. 1 ст. 217 УПК РФ, на следователя обязанность разъяснения обвиняемому по окончании ознакомления его (и его защитника) с материалами уголовного дела особенностей рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, прав обвиняемого в этом судебном разбирательстве и порядка обжалования судебного решения, постановленного на основе вердикта присяжных заседателей, на практике либо вообще не реализуется, либо реализуется формально. Вместе с тем, исходя из ч. 3 ст. 325 УПК РФ, если подсудимый не заявил ходатайство о рассмотрении его уголовного дела судом с участием присяжных заседателей после ознакомления с материалами дела на предварительном следствии (ч. 5 ст. 217 УПК РФ) либо до назначения судебного заседания (п. 1 ч. 5 ст. 231 УПК РФ), то данное уголовное дело рассматривается другим составом суда в порядке, установленном ст. 30 УПК РФ. На основании изложенного полагаем, что с целью обеспечения надлежащего понимания обвиняемым специфики рассмотрения уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, последствий постановления приговора на основе вердикта присяжных заседателей, в том числе пределов обжалования такого приговора, в УПК РФ следует предусмотреть, что право заявить ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (при условии соблюдения правил подсудности) у обвиняемого возникает после проведения консультации с защитником. Этот вывод обусловлен тем, что при наличии законодательного требования (п. 6 ч. 1 ст. 51 УПК РФ) об обязательном участии защитника по делам, подлежащим рассмотрению судом с участием присяжных заседателей, фактическое участие защитника обеспечивается лишь с момента заявления хотя бы одним из обвиняемых ходатайства о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей (ч. 2 ст. 51 УПК РФ).
Иными словами, заявляя ходатайство о рассмотрении уголовного дела судом с участием присяжных заседателей, обвиняемый должен иметь четкое представление об ограничениях, указанных в ст. 317, 389.27 УПК РФ. Однако на практике ясное представление об имеющемся законодательном запрете у обвиняемых (подсудимых, осужденных) встречается очень редко. Исходя из требований п. 6 ч. 1 ст. 51 УПК РФ, а также положений ст. 49 УПК РФ, подчеркивающей особенный статус адвоката-защитника, с учетом особенностей производства в суде с участием присяжных заседателей, представляется, что надлежащая реализация права апелляционного обжалования приговора, основанного на вердикте присяжных заседателей, с целью защиты интересов осужденного полноценно может быть обеспечена только лицами, призванными на профессиональной основе оказывать квалифицированную юридическую помощь при производстве по уголовному делу, то есть адвокатами. Именно адвокат в силу своего профессионального статуса и реализуемой защитительной функции способен доходчиво разъяснить своему подзащитному правила и пределы апелляционного обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, с целью формирования у него отчетливого понимания того, что подача жалобы на необоснованность такого приговора не повлечет его отмены. Задача защитника состоит и в том, чтобы суметь разъяснить своему доверителю, что требования УПК РФ не позволяют присяжным заседателям выносить вердикт произвольно, без учета всех исследованных в ходе судебного разбирательства доказательств, что предусмотренный в УПК РФ запрет не ограничивает право апелляционного обжалования осужденного, поскольку он сам изъявил желание доверить разрешение в отношении него уголовного дела представителям общественности, рассчитывая на их житейский опыт, здравый смысл и максимальную независимость как судей-непрофессионалов. Исходя из этого, как у адвоката-защитника, так и у осужденного еще до момента передачи уголовного дела для рассмотрения по существу в суд с участием присяжных заседателей должно иметься четкое представление о том, что апелляционное обжалование не вступившего в законную силу приговора, вынесенного судом с участием присяжных заседателей, возможно лишь ввиду существенного нарушения уголовно-процессуального закона, неправильного применения уголовного закона и несправедливости приговора.
Еще одним фактором, который необходимо учитывать при решении вопроса о форме судопроизводства является положение УПК РФ о том, что приговор, постановленный на основании вердикта с участием присяжных заседателей не может быть обжалован в части доказанности или недоказанности обстоятельств, которые установлены вердиктом присяжных. В свою очередь, это влечет за собой проблему неустранимости ошибки присяжных.
Аналогичный случай имел место при рассмотрении и другого дела, когда двум соучаст никам вменялось, помимо прочего, причинение тяжкого вреда здоровью потерпевшего. В этом случае версия обвинения о совершении преступления соучастниками А. и Б. противоречила показаниям не только обоих обвиняемых, но и самого потерпевшего, который утверждал, что инкриминируемые обоим соучастникам телесные повреждения наносил ему только обвиняемый А. Несмотря на это, в итоговом вердикте по делу присяжные посчитали, что в причинении тяжкого вреда здоровью виновен обвиняемый Б., а соучастник А. – не виновен. Данное решение присяжных может быть объяснено только ошибкой присяжных (что вполне допустимо с учетом того, что присяжные при вынесении вердикта не имеют доступа к материалам дела или протоколу судебного заседания, и потому могут просто что-то перепутать).
Впрочем, бывают и обратные ситуации, когда ошибка является для стороны защиты благом. Например, в уже упомянутом деле по обвинению Рыно-Скачевского и др., рассмотренном в Мосгорсуде в 2008 году, имел место момент, когда коллегия присяжных заседателей посчитала недоказанным факт покушения на одного из потерпевших. По данному эпизоду имелась видеозапись нападения. Так вот, присяжные заседатели, посчитав количество нанесенных потерпевшему ножевых ударов, установила, что их было нанесено семь. В то же время, согласно имеющейся судебно-медицинской экспертизе, у потерпевшего было насчитано только пять ножевых ранений. На основании этого присяжные посчитали, что данная видеозапись не относится к рассматриваемому эпизоду, и как следствие – весь эпизод в целом, и участие в нем подсудимых, посчитали недоказанным. Однако такая аргументация может вызвать и нарекания. Например, что два из семи ударов в силу каких-то причин были нанесены недостаточно сильно и просто не пробили одежду потерпевшего. Но, как бы то ни было, даже стороне обвинения добиться пересмотра вердикта присяжных по данному эпизоду не удалось.
С учетом особенностей рассмотрения дела с участием присяжных заседателей, ни в одном из перечисленных случаев в суде второй инстанции обжаловать явно парадоксальные или ошибочные вердикты коллегии не удалось.
Существующее положение вещей не раз было предметом оспаривания в Конституционном суде РФ, однако КС РФ придерживается мнения, о том, что приговор суда, постановленный на основании вердикта присяжных заседателей, обжалованию не подлежит (в части его обоснованности). В частности, такая позиция нашла свое отражение в Определении Конституционного Суда Российской Федерации от 19 марта 2009г. № 217-О-О и Определении КС РФ от 24 декабря 2013г. № 2003-О
Еще одним примечательным решением КС РФ стало Определение от 25 февраля 2013 г. № 179-О по жалобе адвоката Дмитрия Аграновского в защиту интересов гражданина Климука. Дело в том, что это определение КС РФ само стало предметом жалобы в ЕСПЧ. Однако Страсбург к настоящему времени по данному обращению решения еще не принял.
Таким образом, данный фактор, несмотря на то что он иногда может играть весьма существенную роль, как таковому прогнозированию не поддается – соответственно о нем необходимо знать, но учитывать его при принятии решения вряд ли получится. Конечно маловероятно, чтобы еще до начала суда первой инстанции защита признала бы необходимым обжаловать приговор во второй инстанции, однако если в деле много эпизодов и значительное количество подсудимых – следует помнить и о возрастающих шансах на ошибку присяжных.
Еще одной причиной, по которой я отвожу время и место на обсуждение этого фактора, является то, что порой специфика обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных, становиться неприятным сюрпризом для доверителя. Поэтому настоятельно рекомендую своим коллегам досконально объяснять этот момент подзащитным, во избежание недоразумений и возможных обвинений в некомпетентности со стороны доверителей в дальнейшем.
Кстати говоря, еще один аспект обжалования приговора, постановленного на основании вердикта присяжных заседателей, заключается в том, что оправдательные приговоры отменяются вышестоящим судом в разы чаще, чем обвинительные.
Вот какую статистику приводит федеральный судья в отставке Сергей Пашин:
«Первые три года работы суда присяжных динамика отмен его оправдательных при-
говоров была отрицательной: в 1994 году Кассационная палата Верховного Суда Российской Федерации отменила 20,5% от вынесенных оправдательных приговоров, в 1995 году – 18,0%, в 1996 году – 17,0%. С 1997 года по 1999 год активность Кассационной палаты нарастает: в 1997 году отменяется каждый четвертый (26,5%) оправдательный приговор судов присяжных, в 1998 году – каждый третий (36,9%), в 1999 году – каждый второй (50,9%). Характерно, что в это же время из обжалованных обвинительных приговоров суда присяжных отменяется в среднем каждый десятый приговор: в 1998 году 7,9%, а в 1999 году – 11,7% обвинительных приговоров.
Эта разница в показателях отмен обвинительных и оправдательных приговоров судов присяжных объясняется общим обвинительным уклоном российской судебно-правоохранительной системы, логическим продолжением которой становиться система двойных требований к действиям стороны защиты и стороны обвинения в процессе. Суды (в том числе и апелляционные) с гораздо большей охотой замечают нарушения (в том числе и мнимые) в действиях адвокатов, нежели в действиях прокуроров и судей. То есть готовясь к суду присяжных, необходимо понимать, что вероятность отмены оправдательного приговора существенно выше чем обвинительного.
Источники:
http://www.advokatorium.com/index.php/ru/articles/apellyatsionnoe_obzhalovanie_prigovora_suda_prisyazhnykh